Как следует из изложенного, Конгресс наделил себя правами на любые действия, в том числе и политические, от имени народов Дагестана и Чечни. КНИД была также принята "Декларация прав народов Ичкерии и Дагестана", основанная на шариате и противоречащая действующему российскому законодательству.
Необходимо подчеркнуть, что всплеск исламизма на Северном Кавказе, особенно в ее северо-восточной части, вряд ли был бы осуществим без всесторонней поддержки из-за рубежа. Как уже отмечалось, многие государства Ближнего и Среднего Востока (Саудовская Аравия, Иордания, Пакистан, Турция, Афганистан и др.) и расположенные на их территории неправительственные организации, учреждения, фонды активно продвигают сюда политизированный ислам. Среди последних: "Лига исламского мира" (ОАЭ), "Таблиг-и джамиат-и ислами" (Пакистан), "Международная исламская организация спасения" (МИОС, или "Аль-игаса-аль-исламия") и многие другие.
Однако наиболее масштабную деятельность на территории России, и особенно на Северном Кавказе, проводит МИОС, которая структурно входит во ''Всемирную исламскую Лигу". Имеется информация, что руководители этой организации "связаны со спецслужбами Саудовской Аравии, негласно финансировали воинствующих ваххабитов по всему миру"[53] . 10 ноября 1992 г. "Аль-игаса" получила в России официальный статус регистрировал ее московское отделение. В этом же году эта организация разворачивает активную деятельность в Дагестане, опираясь на возможности дагестанского филиала "Исламской партии возрождения" и структуры Махачкалинского исламского культурного центра, которые к тому времени прочно стояли на фундаменталистских позициях.
Не случайно дагестанский ученый М.Шакирла в статье "Экстремистские течения в исламе" называет ряд ультра-радикальных организаций, возникших на идейной основе исламского фундамента-лизма. Среди одиозных "Братьев-мусульман", ХАМАС, "Джихад Ислами" и др. он отмечает и организации, действующие в Дагестане: "Исламская партия возрождения" и многочисленные т.н. "исламские культурные центры"[54]
Стремясь завладеть умами и настроениями как можно большего числа верующих Северо-Кавказских республик, эмиссары МИОС за период своей деятельности в регионе приняли активное участие в создании новых и реорганизации существующих мусульманских организаций и движений, неизменно привнося в их деятельность идеи исламского радикализма, нетерпимости к представителям других вероисповеданий, откровенных антироссийских настроений. Одновременно с расширением масштабов экспансии указанных идей, использование МИОС всего многообразия мусульманских организаций и движений на Северном Кавказе преследовало и другую важнейшую для исламских радикалов цель - через эти организации распространять радикальную ваххабитскую идеологию и практику, а самим оставаться в "тени".
Однако идеологическая обработка населения с целью пополнения своих рядов, создание партий, движений, центров и даже исламистских анклавов промежуточная цель северокавказских "ваххабитов" и их зарубежных покровителей. Очередная задача на пути к созданию Северо-Кавказской Конфедерации - дестабилизация внутриполитической обстановки в Дагестане, устранение законного руководства этой республики, ее отрыв от России и далее - воссоединение с Чечней, создание единого исламского государства "Дегьистан".
Практическая попытка реализации этих планов предпринималась дважды - в мае 1998 г. (20-21 мая в Махачкале братьями Хачилаевыми и их вооруженными сторонниками были захвачены здания Правительства и Госсовета) и в августе-сентябре 1999 г.
Рассмотрим каким образом осуществлялся такого рода политический процесс накануне и во время событий августа-сентября 1999 г.
Во второй половине 1998 г. активизируется деятельность основного политического института сепаратистов - КНИД, которая стала приобретать все более беспрецедентные формы. Принятое 10 ноября 1998 г. "маджлисом" Конгресса постановление и направленная в Госсовет РД выписка из него, предупреждающая о "недопустимости мер преследования" в отношении членов КНИД и решении маджлиса "пресекать любые формы преследования средствами, не нарушающими нормы Шариата", свидетельствуют о том, что объединенные силы исламских радикалов, наряду с подготовкой к дальнейшему проведению силовых акций, приступили к новому этапу открытой борьбы за власть, перехватив политическую инициативу у законного руководство РД, с одновременной дискредитацией и оказанием на него морально-психологического давления (См.:Приложение №1).
5 июля 1998 г. на перевале "Волчьи ворота" ("Кадарская зона") проходит съезд дагестанских "исламистов", участниками которого выдвигаются требования по выводу из республики российских войск, сокращению численности милиции, созданию исламской республики. А уже в сентябре того же года "кадарцами" провозглашается создание "исламской территории", где должны быть только законы шариата. Здесь осуществляется апробация трансформации местных органов власти и этот опыт, по мнению "исламистского" руководства, может быть востребован в ходе дальнейшей исламизации региона в духе мусульманского радикализма.
В марте 1999 г. в "Кадарской зоне" внедряются новые атрибуты "исламского правления" - шариатские суды. Аналогичные и "анклавы" создаются и в ряде. В этот же период в Чечне нарастает противостояние между президентом Масхадовым и "правой" оппозицией. Однако последняя, ввиду сохраняющейся поддержки президента со стороны населения республики, не решается применить силу, делает ставку на объявление импичмента Масхадову. В этих целях в других районов республики. 1998 г. в Гудермесе учреждается антимасхадовский военно-политический союз "Воины свободы".
С марта 1998 г. в Урус-Мартане располагается штаб М.Багаутдина, там же находятся его боевики, численность которых постоянно растет. Укрепляется взаимодействие чеченских и дагестанских "ваххабитов", целью которых по-прежнему остается построение единого исламского дагестано-чеченского государства. Для этого они пытаются "разогреть" ситуацию в Дагестане до состояния неуправляемости, чреватого взрывными социальными процессами. Наблюдается вмешательство во внутренние дела Дагестана: из Чечни все чаще раздаются требования, например, по восстановлению Ауховского района, невмешательству государства в дела мусульман "Кадарской зоны" и т.д.
В начале ноября 1998 г. лидер КНИД Ш. Басаев в интервью чеченской газете "Аль-Каф" говорит, что в рамках "Конгресса" создано вооруженное формирование - "Исламская миротворческая бригада", которая может вмешаться в любой конфликт на Кавказе с "целью разъединения сторон". Комментируя события, происходящие в Дагестане, он подчеркивает: "Руководство КНИД не позволит русской оккупационной армии творить беспредел в братской мусульманской стране, а своих братьев в беде оставлять мы не намерены"[55] .
В декабре 1998 г. в Чечне осуществляется зверское убийство трех англичан и одного новозеландца. Масхадов, режим которого весьма неустойчив, объявляет кампанию по борьбе с преступностью и одновременно издает указ о частичной мобилизации народного ополчения. В своем выступлении 15 декабря по национальному телевидению чеченский президент возлагает ответственность за ситуацию в Чечне на "деструктивные силы", осевшие в Урус-Мартане. Несколькими днями ранее вице-премьер Чечни и лидер КНК Ю. Сосланбеков заявил о намерении чеченских властей выслать с территории республики лидера арабских террористов Э.Хаттаба. В ответ Ш. Басаев в своем выступлении по телеканалу "Кавказ" прямо угрожает официальному Грозному, что не допустит высылки Хаттаба из Чечни, "даже если для этого придется развязать войну", подчеркивая, что "Хаттаб внес огромный вклад в дело победы чеченского народа в войне с Россией".
Таким образом, оппозиция отстояла Хаттаба и других зарубежных эмиссаров. Более того, в январе 1999 г. Хаттабом из числа зарубежных добровольцев начал формироваться "иностранный легион". По заявлению Хаттаба в ходе интервью корреспонденту "Вестник КНИД": "создание иностранного легиона продиктовано сегодняшней обостряющейся обстановкой на Кавказе, в первую очередь в Чечне". Именно в" интересах безопасности исламского государства, а также за торжество исламских идей во всем мире, будут действовать бойцы иностранного легиона, и, уверяю вас, за эти идеи наши моджахеды готовы отдать свои молодые жизни"[56] .
В этот период оппозиция готова совершить государственный переворот в Чечне, однако провоцирует Масхадова выступить первым. Президент не идет на поводу у своих политических оппонентов. Тем не менее, в феврале 1999 г. он вводит в республике "шариатское" правление, а также своим указом образует консультативный орган при президенте по политическим, экономическим и правовым вопросам - "шуру". Его противники создают свою собственную "шуру", куда входят известные полевые командиры. По замыслу 3. Яндарбиева, предполагается, что в дальнейшем из своего состава эта "шура" изберет главу государства, который будет ей подотчетен.
17апреля 1999 г. в Грозном проводится очередной съезд КНИД, который констатирует укрепление позиций Масхадова в Чечне. Чтобы не провоцировать возможную гражданскую войну в республике, принято решение основную активность перенести на территорию Дагестана. В апрельском номере яндарбиевской газеты "Кавказская Конфедерация" амир Урус-Мартана Умар Бен-Исмаил и амир "Исламского джамаата Дагестана" М. Багаутдин призывают молодежь Кавказа "принять участие в джихаде", вступив в созданную ими "Исламскую армию Кавказа" (ИАК). Молодым людям внушается мысль о том, что "нам мусульманам - необходимо за свою дорогую религию воевать и начать джихад", для чего предлагается прибыть к месту дислокации ИАК (с.Карамахи, РД), "взяв с собой все необходимое для проживания в полевых условиях" (См.: Приложение № 2).
В то же время в Чечне отмечается невиданный разгул преступности: процветает нелегальный нефтяной промысел, похищения и торговля людьми превращаются в доходное предприятие.
На таком фоне 2 августа 1999 г. и происходит вторжение на территорию Цумадинского и Ботлихского районов Дагестана вооруженных боевиков из Чечни, которые захватили ряд населенных пунктов. Руководит вторжением "Объединенное командование дагестанских моджахедов" (ОКДМ) во главе с Ш. Басаевым. Основные силы боевиков сведены в три группировки - "Исламскую армию Кавказа" (М. Багаутдин), "Дагестанскую повстанческую армию Имама" (М. Тагаев) и "Миротворческие силы меджлиса народов Ичкерии и Дагестана" (Э. Хаттаб). По замыслам руководства ОКДМ, объявившего вторжение первым этапом по "освобождению" Дагестана под кодовым названием "Имам Кази-Магомед", на территории РД их должны были поддержать местные сторонники "чистого ислама", экстремистски настроенная часть чеченцев-аккинцев и некоторые другие силы.
Однако этого не произошло: вторжение боевиков вызвало рост нетерпимости дагестанского населения к различным проявлениям исламского экстремизма. Именно негативная реакция на вторжение со стороны подавляющего большинства населения республики и международной общественности стала одной из основных причин, по которой от участия в вооруженной борьбе отказались дагестанские "исламисты".
Действия федеральных и республиканских органов власти по уничтожению бандформирований (в том числе в "Кадарской зоне" и Новолакском районе) были поддержаны многими политическими партиями и организациями, национально-политическими движениями и другими влиятельными силами в самом Дагестане. Так, по словам муфтия РД Ахмед-Хаджи Абдуллаева, меры, предпринимаемые властями по разоружению "кадарской" группировки "во многом адекватны сложившейся в последние годы ситуации в республике".
Международное сообщество, обеспокоенное происходящими на Кавказе событиями, распространением религиозного экстремизма, международного терроризма, также в тот период выступило с заявлениями, осуждающими действия религиозных фанатиков и лиц их финансирующих. Так, японская газета "Майнити" отметила, что "колоссальные средства, предоставляемые известным международным террористом Усамой бен Ладеном, перекачиваются боевикам через Афганистан". В последнее время, отмечает "Майнити", все более очевидной становится активизация участия в боевых действиях в Дагестане наемников из стран Ближнего Востока. Газета не исключает того, что там находятся и получившие опыт ведения войны в Афганистане отряды, напрямую подчиненные Усаме бен Ладену. Кроме того, сообщается о наличии сведений о том, что чеченские боевики проходят подготовку непосредственно на территории Афганистана в лагерях в районе Джелалабада и Кандагара.
После неудачного завершения первого этапа по "освобождению" Дагестана руководство "ваххабитов" объявило о начале второго этапа операции под кодовым названием "Имам Гамзат-бек" (этот имам в свое время основные усилия джихада направил против соотечественников, поддерживавших царизм), цели и задачи которого официально не разглашались. Очевидно, что он был напрямую связан с одной из главных причин "ботлихского поражения", заключавшейся в дистанцированности официального Грозного от прямой поддержки действий "исламистов" в Дагестане. Видимо, экстремисты, возглавляемые Ш. Басаевым и Э. Хаттабом, основным содержанием нового этапа планировали завоевание власти в Чечне, чтобы затем задействовать весь внутричеченский ресурс для достижения стоящей перед ними цели.
В этот же период экстремисты совершают крупные террористические акции в Москве и Волгодонске, потрясшие своей бессмысленной жестокостью население страны и мировую общественность. Так, в статье "Кто такие исламисты ?", опубликованной в алжирской газете "Ле Матэн", осуждаются эти акты вандализма, указываются их непосредственные организаторы - Ш. Басаев и Хаттаб. Автор статьи, проводя параллель между алжирскими и чеченскими террористами, подчеркивает, что "чеченские и алжирские исламисты под лозунгом за идеалы ислама и построения исламского государства ведут жестокую борьбу с применением всех имеющихся средств и возможностей без разбора, опираясь в первую очередь на террор", а "источником финансовой подпитки является Усама бен Ладен". Автор также указывает, что "все экстремистские течения в исламе едины, имеют общую сущность - террор, и их нельзя разделять".
Тем не менее, несмотря на предшествовавшие неудачи, руководством "Объединенного командования дагестанских моджахедов" в сентябре 1999 г.
еще прорабатывались варианты нового вторжения в Дагестан, которым не суждено было сбыться в связи с начавшейся в октябре антитеррористической операцией российских войск непосредственно на территории Чечни.
В связи с такими событиями, превратившими ряд территорий Северного Кавказа в арену ожесточенных боев, неизбежно встает вопрос, как могло произойти подобное, как российское и республиканское руководство могло не заметить угрозы, проистекавшей от радикализации и политизации ислама, в результате чего местный "ваххабизм" трансформировался в серьезнейшее социально-политическое явление, представляющее собой один из основных факторов, определяющих общероссийский политический процесс. Отвечая на этот вопрос, необходимо сразу подчеркнуть, что и российские, и республиканские власти оказались неподготовленными к процессу "исламского возрождения", который резко начал развиваться с конца 80-х годов. В последующем реакция на это явление стала более адекватной, однако далеко не скоординированной во всероссийских масштабах.
Можно выделить следующие меры противодействия властей угрозамисламского экстремизма:
1. Правовые. Здесь положительным представляется опыт Ингушетии, Народным Собранием (Парламентом) закон "О свободе вероисповеданий и религиозных организациях", предусматривавший запрещение деятельности религиозных организаций, если их деятельность противоречит закону.
Особенно решительные меры правового порядка были приняты в Дагестане после известных событий в августе-сентябре 1999 г. Здесь 16 сентября 1999 г. Народным Собранием был принят закон "О запрете ваххабитской и иной экстремистской деятельности на территории Республики Дагестан", в котором "создание и функционирование ваххабитских и других экстремистских организаций" признается "противоречащей Конституции РД" и "угрожающей территориальной целостности и безопасности республики", а потому запрещаются.
2. Политические. Практически во всех республиках региона во второй половине 90-х гг. проводятся многочисленные конференции, собрания, съезды, осуществляются иные мероприятия "антиваххабитской" направленности.
Так, еще в марте 1997 г. в своем ежегодном послании Народному Собранию президент Ингушетии Р.Аушев указал: "В последнее время в Ингушетии стало внедряться вредное и неприемлемое для нашего народа течение ваххабизма. Оно вносит раскол в общество, противоречит учению ислама, и поэтому мы будем решительно пресекать его распространение в нашей республике"[57] .
3 ноября 1999 г. в Нальчике прошла международная конференция "Ислам - религия мира" , где ее участники призвали объединить усилия "как мусульман, духовенства, так и светских органов власти в борьбе с этим явлением". В то же время, выступивший докладом президент КБР В.Коков подчеркнул исключительно верную мысль о том, что "абстрактное раздувание "исламской угрозы" противопоказано России"[58] .
4 декабря 1999 г. в Черкесске пятым съездом мусульман КЧР и Ставропольского края было принято заявление "О религиозном экстремизме и терроризме", в котором говорится, что" съезд решительно осуждает религиозный экстремизм и терроризм во всех проявлениях, категорически возражает против деятельности нелегальных организаций, которые распространяют религиозные идеи, не имеющие ничего общего ни с историческим наследием народов, ни с настоящим исламом.
Практически во всех республиках региона в настоящее время власти поддерживают традиционные институты мусульманства -духовные управления мусульман и лояльных мусульманских лидеров. Созданы соответствующие структуры по связям с религиозными организациями. В Дагестане - это комитет Народного Собрания по межнациональным отношениям, внешним связям, делам общественных объединений и религиозных организаций; в Ингушетии - постоянная комиссия в Народном Собрании по межнациональным отношениям, международным делам и связям с общественными и религиозными организациями; в Кабардино-Балкарии - Комитет по межнациональным отношениям, в функции которого входит поддержание связей с религиозными организациями и т.д.[59] .
Одновременно в целях противодействия угрозе распространению ваххабизма создаются исламские организации типа "Рефах", регистрируются различные исламские партии, стоящие на позициях традиционализма, и т.п.
3. Административные. Например, на состоявшейся 30 июля 1998 г. в Назрани республиканской конференции, посвященной роли духовенства и интеллигенции в сохранении стабильности в обществе, Р.Аушев внес некоторые предложения, направленные на предотвращение дальнейшего распространения идей ваххабизма в Ингушетии, ряд из них нашел свое отражение в принятой резолюции. Обращают на себя внимание следующие: "Министерству внутренних дел РИ во взаимодействии с Управлением Федеральной службы безопасности РФ по РИ принять необходимые меры по пресечению деятельности на территории республики организаций и лиц, пропагандирующих идеи ваххабизма"; "всем иностранцам-преподавателям духовных учебных заведений, миссионерам выразить признательность за оказанную помощь и попросить их до 10 августа покинуть пределы республики".
5. Силовые. Эти акции активно осуществляются в Дагестане и Чечне, начиная с августа 1999г.
По мнению военных экспертов основными направлениями должны быть защита (охрана и оборона) территорий и важных объектов, контрразведывательные мероприятия, действия по выявлению и уничтожению основных сил, а также диверсионно-подрывная деятельность. К числу основных действий по выявлению террористов и уничтожению их по современной теории входят разведка и непосредственно боевые действия. Основная нагрузка в данной тактике ложится на разведку, которая должна обеспечивать оперативной информацией войсковые подразделения. С этой целью могут использоваться новейшие технические средства, агентурной, войсковой, воздушной и радиотехнической разведки.
В качестве способа ведения боевых действий против бандформирований используются: окружение, наступление с последующим переходом к преследованию,
10-09-2015, 15:41